На какие деньги содержатся заключенные

Как устроена уголовно-исправительная система

Уголовно-исправительная система России — это не только тюрьмы. Она состоит из разных учреждений: колоний, тюрем, следственных изоляторов. На май 2020 года в России во всех учреждениях находятся 511 030 человек, из них в тюрьмах сидят 1170 человек, а остальные заключенные распределены по другим учреждениям.

С учреждениями много нюансов: тюрьма — это отдельное здание или несколько зданий за забором, а колония — большая территория, внутри которой есть общежитие, магазин, библиотека, церковь, мастерские; изолятор может быть отдельным зданием или размещаться на территории колонии. Колонии бывают мужские и женские, при женских есть дома ребенка. Но в этой статье нас интересуют деньги, а не особенности наказаний, поэтому будем всё называть тюрьмами.

10,8 млрд рублей тюрьмы тратят на зарплаты

В 2019 году Федеральная служба исполнения наказаний, ФСИН, потратила 317,9 млрд рублей. Из них 10,8 млрд рублей ушли на зарплаты руководителям и сотрудникам тюрем.

563,5 млн рублей — зарплаты руководителей. Во ФСИН работает 295 967 человек, из них 908 человек — это директора, руководители, главные бухгалтеры и их заместители. На сайте ФСИН есть данные по их среднемесячным зарплатам за 2019 год. Чтобы посчитать сумму за год, мы сложили среднемесячные зарплаты и умножили на двенадцать.

10,3 млрд рублей — зарплаты для остальных сотрудников. Мы не нашли официальных отчетов о зарплатах остальных 295 059 сотрудников, поэтому посмотрели на Хедхантере.

На Хедхантере ФСИН ищет 333 специалистов, самую маленькую зарплату предлагают врачу-фтизиатру — 6000 рублей, а самую большую — директору по развитию бизнеса — 120 000 рублей. Средняя зарплата — 35 000 рублей, по этой сумме и рассчитали примерные расходы на зарплаты в тюрьмах.

29,4 млрд ₽ — на содержание заключенных

На одного человека ФСИН тратит около 57 600 рублей в год. Получается, на 511 030 человек в год уходит 29,4 млрд рублей. Эти деньги тратятся на еду, одежду, коммуналку. В регионах расходы отличаются, потому что где-то сами выращивают овощи, а где-то шьют одежду и обувь.

Кроме зарплат и содержания заключенных, ФСИН тратится на строительство зданий, закупку товаров в магазины на территории колоний, транспорт и бронежилеты. Всё это покупают через систему госзакупок.

В единой информационной системе закупок за 2019 год ФСИН разместила 73 000 заказов. Среди них есть крупные заказы, например страхование сотрудников на 1,6 млрд рублей, и мелкие — закупка ниток на 98 рублей.

Мы выбрали сто самых крупных закупок ФСИН, чтобы увидеть, куда уходят деньги.

В этих двенадцати категориях — сто самых крупных закупок ФСИН за 2019 год. Многие закупки повторяются в контрактах с меньшими суммами. Например, рыбу закупали 192 раза на общую сумму 3,4 млрд рублей.

Еще тюрьмы тратятся на издание журналов «Преступление и наказание», «Ведомости УИС», газеты «Казенный дом» и содержание своих объектов:

• 1546 религиозных: домовых храмов, молитвенных комнат, мечетей, дуганов, синагог;
• 1191 медицинских: медицинских частей, здравпунктов, больниц, военно-врачебных комиссий;
• 21 учебного: вузов, институтов повышения квалификации, учебных центров;
• 2 научно-исследовательских институтов.

При тюрьмах есть 13 домов ребенка, в которых находится 390 детей. На эти дома в 2019 году ФСИН потратила 18,5 млн рублей — деньги пошли на строительство, коммунальные услуги, продукты, одежду и обувь, подгузники. Получается по 47 435 рублей на ребенка.

В 2019 году тюрьмы заработали 33,32 млрд

В 2019 году тюрьмы принесли бюджету 33,32 млрд рублей. Это деньги от продажи товаров собственного производства и сотрудничества с бизнесом: выполнения заказов по производству товаров и обработке материалов.

У ФСИН есть 31 унитарное предприятие, 569 центров трудовой адаптации и 71 мастерская, в которых заключенные что-нибудь производят:

• в Архангельской области делают светильники, шьют маскирующие костюмы и вафельные полотенца;
• в Иркутской — детские площадки и маски;
• в Карелии — кровати, шкафы, столы, кожухи на радиаторы;
• в Адыгее — маринованные свеклу, морковь, капусту.

При этом одна и та же тюрьма может производить и маринованную капусту, и бункеры:

Часть товаров тюрьмы производят для себя. Например, в Башкортостане — автомобили для перевозки заключенных.

Автомобили покупают отделения из других регионов, для башкортостанских тюрем это доходы, для покупающих — расходы, а в общей сводке по ФСИН получается ноль. Это нормально, потому что задача тюрем — трудоустройство заключенных, получение ими профессии, перевоспитание и социальная реабилитация, а не прибыль — так написано на сайте ФСИН.

Тюрьмы производят всё: четки, машины, соду, скульптуры дельфинов и карусельки

У ФСИН есть каталог продукции на 59 страниц, в котором собраны все тюремные товары. Например, остановочные комплексы, ложки; малые архитектурные формы в виде львов, дельфинов и волков; срубы бань и усадеб, сувенирные герба.

ФСИН обещает цены ниже на 10-30%, чем у других производителей. Такую скидку тюрьмы могут дать за счет более низких зарплат для заключенных и цен сырья, минимальных тарифов на электричество, воду, отопление.

Купить что-нибудь из тюрьмы может любой человек. Для этого нужно отправить письмо с запросом на почту ФСИН, получить коммерческое предложение и заключить договор. Мы отправили запрос цены защитных масок, но ответ не получили.

Если вы сотрудничали с тюрьмами и готовы об этом рассказать, напишите на почту редакции editors@modulbank.ru.

Федеральная служба исполнения наказания (ФСИН) готовит проект федеральной целевой программы (ФЦП) «Развитие уголовно-исполнительной системы (2017–2025 годы)» с объемом финансирования в размере 96,5 млрд руб. Концепция ФЦП утверждена кабмином в конце декабря 2016 года, ФСИН поручено обеспечить разработку проекта федеральной программы и внести его в правительство. Руководитель Института проблем современного общества ОЛЬГА КИЮЦИНА специально для «Власти» анализировала экономику ФСИН, опираясь на доступные ей данные.

В качестве цели программы (.pdf) «Развитие уголовно-исполнительной системы» заявлено приведение условий содержания заключенных в соответствие с законодательством РФ и международными стандартами для повышения гарантий соблюдения их прав, свобод и законных интересов.

Цель поистине благая. Если бы не одно «но». Соблюдение прав заключенных почему-то свелось исключительно к государственным инвестициям в строительство учреждений и создание рабочих мест. Хотя в исправительной системе есть гораздо более серьезные проблемы. Например, непрестанно звучащие обвинения в адрес ФСИН о пытках заключенных.

Государство тратит на осужденного в пять раз больше, чем на среднестатистического добросовестного гражданина

По объему расходов из федерального бюджета Федеральная служба исполнения наказаний занимает 6-е место среди министерств и ведомств. По итогам 2015 года ведомство потратило 303 млрд руб. бюджетных средств, превысив плановый показатель на 33 млрд руб. (то есть на 12%). Это единственное ведомство в стране, допустившее столь значимый перерасход на фоне общего сокращения бюджета.

Расходы из федерального бюджета в расчете на одного заключенного в 2015 году составили 469 тыс. руб., это в пять раз больше, чем расходы на одного среднестатистического жителя страны.

Российское тюремное ведомство является самым богатым в Европе, более того, его бюджет сопоставим с государственным бюджетом некоторых европейских стран. На содержание 650 тыс. заключенных страна ежегодно тратит примерно $5 млрд. Бюджет Албании, где проживает почти 3 млн человек, составляет всего $4,5 млрд, Молдавии — $2 млрд (3,5 млн человек), Белоруссии — $8,8 млрд (9,5 млн человек).

Ни одна другая страна Европы не может позволить себе столь масштабные траты на пенитенциарную систему. В среднем по Европе на тюремное ведомство тратится около $1–2 в расчете на $1 тыс. ВВП, в России эта сумма в несколько раз больше — примерно $4.

Ни одна другая страна Европы не может себе позволить содержать и столько заключенных. Число заключенных в расчете на 100 тыс. человек населения в России втрое выше, чем в среднем по Европе, и в 1,5–2 раза выше, чем в странах бывшего Советского Союза.

Таблица. Топ-10 крупнейших получателей бюджетных средств среди министерств и ведомств в 2015 году

Места за решеткой ценой в квартиру

Руководство ФСИН предлагает увеличить количество мест заключения путем масштабного строительства и реконструкции учреждений. Насколько выгодны и коррупционноемки проекты по строительству, рассказывать никому не нужно — воруют там миллиардами.

Перелимит в СИЗО — проблема острая. Однако ФСИН ее решает специфическим образом. Несмотря на постоянно встающую проблему нехватки мест, ФСИН систематически закрывает СИЗО и тюрьмы. Максимальным число мест содержания в России было в 2010 году — почти 180 тыс. мест в 235 учреждениях. С тех пор количество мест в тюрьмах и СИЗО сократилось на 40 тыс. (24%), а количество учреждений уменьшилось на 9 единиц.

Зачем было сокращать число мест в СИЗО на фоне их переполненности, становится ясным после анализа строительной активности ФСИН. Так, СИЗО в городе Сосновоборске Красноярского края на 500 мест обошлось бюджету в 2,6 млрд руб.— на эти деньги можно было построить восемь школ с бассейном или один высокотехнологичный медицинский центр. Уже два года не могут достроить самый большой в мире следственный изолятор «Кресты-2» на 4 тыс. мест стоимостью 12 млрд руб.

Одно место в новых СИЗО обходится государству в 3–5 млн руб. То есть за строительство всего одного места для одного подследственного налогоплательщики платят как за квартиру в крупном городе. Неудивительно, что ФСИН так активно лоббирует строительство новых учреждений. Всего ведомство хочет в ближайшие годы построить по стране 10 новых следственных изоляторов на 9,85 тыс. мест и 14 новых режимных корпусов на 3,237 тыс. мест.

И это при том, что существуют и менее затратные способы решения проблемы. Во-первых, гораздо дешевле и быстрее привести в порядок имеющиеся места содержания. Во-вторых, возможна оптимизация числа заключенных в СИЗО за счет упорядочения процедур их перемещения. Люди могут находиться в СИЗО месяцами, ожидая этапирования для отбывания наказания. В-третьих, необходимо сокращать число самих заключенных. Примерно в два-три раза — до среднемировых значений. В этом случае нормы площади в расчете на одного человека даже при нынешнем количестве мест содержания очень быстро придут к европейским стандартам.

Несмотря на декларируемую государством гуманизацию уголовной политики, число заключенных сокращается гораздо медленнее, чем снижается преступность. За 10 лет преступность уменьшилась в среднем в 1,5 раза, число насильственных преступлений — в 2–3 раза. А вот число заключенных сократилось менее чем на четверть. В СИЗО стабильно сидит около 35–40 тыс. подследственных, минимум был достигнут в 2011 году, к 2015 году число подследственных в СИЗО выросло на 23%. Процедуры залога и домашнего ареста в России так и не прижились. Как правило, следственные действия без заключения под стражу для простых граждан не применяются, а используются они в основном для чиновников. Механизм условно-досрочного освобождения практически полностью прекратил существование. УДО уже давно стало платной услугой для избранных. Если 10 лет назад досрочно освобождалось около 50% осужденных, то сейчас — менее 20%, да и то далеко не с первого раза. В тюрьмах и колониях содержится огромное количество «лишних» людей, которых совершенно не обязательно оставлять за решеткой. Но на них тратятся огромные бюджетные средства.

В концепции указывается, что мероприятия госпрограммы по реконструкции и строительству учреждений направлены на обеспечение гуманизации пенитенциарной системы. При этом в сети периодически появляются ролики, как заключенных избивают. На заднем фоне видны прекрасные бытовые условия, покрашенные стены, новая мебель. Почему так называемую гуманизацию связывают с созданием бытовых условий, а не с человеческим отношением, понятно. На человеческом отношении денег не заработаешь. В отличие от строительных проектов.

Неприбыльный бизнес

Еще одна ставящаяся в концепции задача — создание дополнительных рабочих мест для осужденных. И здесь под видом благородной цели обеспечивается обычное выкачивание бюджетных средств. Дело в том, что ни бюджет, ни сами заключенные от организованной в колониях производственной деятельности почти ничего не получают. В 2013–2015 годах ежегодные доходы от деятельности ФСИН составляли около 40 млрд руб., прибыль — всего около 1–2 млрд руб. в год. То есть рентабельность производственной деятельности тюремного ведомства составляет всего 2–5%. Тюремная система окупает себя примерно на 0,3%. Остальное — бюджетные средства. То есть деньги налогоплательщиков.

Как удается получать столь низкую рентабельность при использовании крайне дешевого труда осужденных и куда в реальности идут заработанные деньги — огромный вопрос. Зарплаты осужденных в 10–15 раз ниже, чем в среднем по экономике,— примерно 3–4 тыс. руб. в месяц (причем до 75% от заработанного ФСИН удерживает в качестве оплаты «за содержание»). И это несмотря на то, что производительность труда в колониях непрерывно растет. Характерно, что в советское время (в 70–80 годы) тюремная система приносила прибыль даже при том, что зарплаты заключенных были на уровне средних по экономике. На заработанные деньги бывший осужденный мог начать жизнь с чистого листа.

С нынешним уровнем зарплат заключенные не могут скопить себе денег даже на первое время после освобождения. Не удивительно, что они вновь совершают преступления. Вышедшему на свободу человеку уже через несколько дней становится элементарно нечего есть.

Покрывать ущерб потерпевшим осужденные тоже не могут. В лучшем случае потерпевшему уходит 500–1000 руб. в месяц. У большинства осужденных иски исчисляются десятками и сотнями тысяч рублей. Многие потерпевшие предпочли бы, чтобы совершивший преступление человек ежедневно ходил на нормальную работу на свободе. И платил нормальные деньги по их искам. Тем более что суд вполне может вместо тюремного наказания обязать человека трудоустроиться и выплачивать иск.

На предложения правозащитников ФСИН отвечает, что оценка деятельности учреждений УИС по возмещению ущерба, причиненного преступлением, нецелесообразна. Для каких целей тогда вообще организуется производственная деятельность, если оценку по параметру выплат пострадавшим ФСИН считает излишней? При этом на создание новых рабочих мест ФСИН планирует потратить до 7 млрд руб. С учетом крайне низкой экономической эффективности производственной деятельности ФСИН существуют огромные сомнения, что эти инвестиции принесут хоть какую-то пользу экономике.

В стране продолжается кризис. Государство режет расходы на науку, закрывает больницы, обсуждает повышение пенсионного возраста. При этом в бюджете находятся огромные деньги на содержание чрезмерного количества заключенных и финансирование прожектов тюремного ведомства, которые никогда не окупятся и не принесут пользы экономике. О какой инвестиционной привлекательности бизнеса и росте человеческого капитала может идти речь в стране, где одним из самых больших выгодополучателей бюджетных средств является тюремное ведомство?