Какие продукты отсутствовали в меню робинзона крузо
Глава 11
Вещи нужные и ненужные
За три недели, прожитые на острове, я побывал на судне двенадцать раз…
Но в тот день все мое имущество оставалось на берегу, и меня мучили опасения, что звери попортят съестные припасы. Однако, возвратившись, я не заметил никаких следов непрошеных гостей. Лишь на одном из сундуков грелся на солнце зверек, отдаленно похожий на дикую кошку. Я вскинул ружье; зверек спрыгнул и спокойно уселся на землю, без страха разглядывая меня, будто хотел познакомиться. Получив в подарок сухарь, он сгрыз его и, не дождавшись нового угощения, потерял ко мне интерес и скрылся в густых манграх[2].
Я хотел было открыть тяжелую бочку и разложить подмокший порох, чтобы высушить его, но потом решил соорудить палатку из парусины, нарубив кольев и шестов. Для этого пришлось прогуляться в рощу к подножию холма. Затем я перенес в палатку все, чему могли повредить жаркое солнце или внезапный ливень, а вокруг возвел ограду из бочонков и пустых ящиков. Вход в убежище изнутри я загородил доской, а снаружи — самым прочным сундуком. Рядом с ним я устроил себе постель. Основательно поужинав, я рано улегся, не забыв положить рядом заряженное ружье.
Мне кажется, никто из потерпевших бедствие еще не имел такого огромного запаса вещей. Моя палатка представляла собой настоящий склад. Однако я считал, что и этого недостаточно. До тех пор пока корабль оставался на мели и был невредим, я изо дня в день пополнял свои запасы. Особенно удачной вышла третья экспедиция, когда я переправил на берег все снасти, канаты, тросы, бечеву и парусину. Большой парус я разрезал на куски и позже перевез по частям. Затем я собрал письменные принадлежности, книги, посуду и всевозможные мелочи: от пуговиц до ниток, иголок и наперстков.
Еще одна неожиданная находка меня обрадовала. Я в очередной раз обследовал корабль, уже уверенный, что там ничего стоящего нет. И вдруг обнаружил на камбузе большую бочку с сухарями, три бочонка рому, ящик с сахаром и мешок превосходной муки, которая не была испорчена водой, как многие другие продукты. Сухари я вынул из бочки и, завернув в куски парусины, вместе с остальной добычей перевез на свой склад.
Оставалось забрать железные и деревянные части корабля, которые я был в состоянии снять. Для этого, дождавшись отлива, я снова пустился вплавь. Из оставшихся рей я соорудил широкий специальный плот совсем другой конструкции, что заняло несколько часов. Погрузка тяжестей оказалась нелегкой и небыстрой, вдобавок я прихватил толстые якорные канаты — их также пришлось разрезать на части. Наконец я отчалил, но удача в этот раз от меня отвернулась. Войдя в бухточку, я не сумел справиться с громоздким и неповоротливым плотом — он перевернулся, и я вместе с грузом оказался в воде. Случилось это недалеко от берега, поэтому мне ничего не стоило выплыть, но все добытое с таким трудом пошло ко дну. Особенно я жалел о железе; впрочем, когда наступил отлив, я вытащил на берег большую часть каната и несколько листов железа. Для этого мне пришлось нырять несчетное количество раз.
Несмотря на то что я перевез уже почти все, что было возможно, мне по-прежнему не хотелось расставаться с кораблем. Когда я снова вплавь отправился в двенадцатую — и последнюю — свою экспедицию, неожиданно поднялся ветер. Однако я не обратил на это никакого внимания. Раньше я лишь бегло осматривал капитанскую каюту, теперь же, открыв шкаф, обнаружил в нем два глубоких ящика. В одном из них я нашел пару бритв, большие ножницы и дюжину приличных ножей и вилок; в другом — деньги.
Я усмехнулся. К чему мне здесь этот ненужный хлам? Он не стоит и одного ножа, лежащего в моей палатке… Тем не менее я взял деньги с собой, сложив в парусиновый мешочек, который пару дней назад сшил на берегу. Все остальное я завернул в парусину и поместил в заплечный мешок побольше.
Ветер усилился настолько, что оставаться на корабле стало опасно. Не теряя времени, я спустился за борт и поплыл. Плыть было тяжело из-за груза и встречного течения, но я все-таки добрался до берега и поспешил к палатке. Позади шумело и пенилось море. К счастью, уже через несколько минут я находился в своем убежище.
К вечеру разразился настоящий шторм. Я провел беспокойную ночь, а когда утром выбрался из палатки, то без всякой радости обнаружил, что наш многострадальный корабль исчез. Единственное, что утешало, так это мысль о том, что мне удалось перевезти с него великое множество необходимых для жизни вещей.
От корабля остались одни обломки. Впоследствии волны выбросили их на берег. Я же был занят другим. Место, где я разбил палатку, совершенно не годилось для постоянного жилья, ибо не могло защитить меня от прихотей погоды. Оно находилось слишком близко к морю, в низине, открытой лучам палящего солнца, а главное — рядом не было источника пресной воды. Перенести палатку или вырыть землянку? Я должен был найти верное решение, но еще до того следовало отыскать на острове такой уголок, где были бы все необходимые условия. Какие? Во-первых, это должна была быть местность с родником, не болотистая, но защищенная от зноя, недоступная для хищных зверей и, что очень важно, расположенная так, чтобы я мог видеть море. Надежда, что какое-нибудь судно, проплывая мимо острова, подберет меня, не давала мне пасть духом и придавала сил.
После долгих поисков я наконец-то обнаружил лужайку у подножия крутого холма, один склон которого поднимался совершенно отвесно. Спуститься на лужайку с вершины было невозможно; кроме того, в нижней части склона я заметил углубление, похожее на пещеру. Место было сухое, защищенное от прямых солнечных лучей, заросшее луговой травой. На этой зеленой поляне площадью около ста квадратных ярдов я и решил устроить свое жилище. Лужайка полого спускалась в низину, к берегу моря, склон смотрел на северо-запад, и оттуда хорошо был виден закат солнца.
Прежде чем ставить палатку, я очертил перед пещерой полукруг диаметром в двадцать ярдов и вбил вдоль него два ряда крепких заостренных кольев. Мой частокол достигал в высоту пяти футов, между рядами кольев оставался просвет около шести дюймов. Весь этот промежуток я заполнил обрезками канатов, а изнутри для прочности укрепил свою ограду подпорками.
Работа эта заняла немало времени. Несколько дней я провел в роще. Там я рубил сучья, обтесывал и заострял колья, а затем переносил их на поляну. Однако начало было положено.
Источник
1) Впервые роман «Робинзон Крузо» был опубликован 25 апреля 1719 года (его нередко называют первым подлинным романом на английском языке).
2) Полное название книги Даниэля Дэфо звучит как “Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка, прожившего двадцать восемь лет в полном одиночестве на необитаемом острове у берегов Америки близ устьев реки Ориноко, куда он был выброшен кораблекрушением, во время которого весь экипаж корабля кроме него погиб; с изложением его неожиданного освобождения пиратами, написанные им самим».
3) Первый вариант “Робинзона Крузо” нашли не так давно – в Лондонской королевской библиотеке. В черновых набросках романа Робинзон провёл в одиночестве одиннадцать лет – сеял ячмень и кукурузу, выращивал коз, а однажды сделал небольшое каноэ и отправился в путешествие. При этом, оказалось, что все эти годы он жил на полуострове, соединённом перешейком с побережьем Гайаны.
4) У романа о жизни Робинзона Крузо на необитаемом острове было ещё два продолжения. Виноваты в их создании были, как водится, сами читатели: они не захотели расстаться с Робинзоном и требовали от Дефо всё новых и новых историй. Продолжение первое – “Дальнейшие приключения Робинзона Крузо:”. Здесь Дефо , заставил Крузо скитаться, побывать в России, отправил в кругосветное плавание. Продолжение второе – “Серьёзные размышления в течение жизни и удивительные приключения Робинзона Крузо, включающие его видения ангельского мира” – эссе на философские, социальные и религиозные темы.
5) Роман основан на реальной истории Александра Селькирка, боцмана судна «Cinque Ports». Этот вздорный моряк поссорился с капитаном и по собственному желанию был высажен с корабля на остров, расположенный недалеко от берегов Чили, в 1704 году. Селькирк надеялся, что вскоре его подберёт какое-нибудь судно, которое зайдёт сюда пополнить запасы воды. Однако он просчитался. Жить на необитаемом острове ему пришлось четыре года и четыре месяца. Никакого Пятницы и встречи с каннибалами там не было. Кроме того, спас несчастного не пиратский корабль, а английское судно “Герцогиня”.
6) Приключения Селькирка описал капитан, который снял горемыку с острова, в своей книге «Путешествия вокруг света от 1708 до 1711 года капитана Вудса Роджерса». Позже эту историю изложил другой капитан — Кук и, спустя некоторое время, — журналист Ричард Стиль. Дефо позаимствовал идею у них.
7) После выхода романа в свет Даниеля Дефо всерьёз обвинили в плагиате, то есть в использовании брошюры “Превратности судьбы, или Удивительные приключения Александра Селькирка, написанные его собственной рукой”. Проблема состояла в том, что брошюра эта была, в свою очередь, перепечатана (за исключением нескольких строк) из книги капитана Роджерса.
8) Португальский историк сеньора Фернанда Дурао Фер-рейра обнаружила в хрониках португальских мореплавателей XVI столетия аналогичную историю, происшедшую с соотечественником — Фернао Лопесом. Подобно Робинзону, Лопес обзавелся на острове своим Пятницей — яванским слугой. Роль попугая Робинзона исполнял ручной петух, неотступно сопровождавший одинокого португальца. Но самое интересное совпадение в другом. Как и литературный персонаж Дефо, Лопес делил лист бумаги пополам, записывая с одной стороны положительные, а с другой — отрицательные события своей жизни на острове. Даже восклицание: «Я бедный-несчастный Робинзон!» — созвучно указанному в португальских хрониках. «О я бедный-несчастный», — неоднократно писал о себе Лопес.
9) Впрочем, на этом список претендентов на роль прототипа Робинзона Крузо не исчерпывается. Ирландский путешественник и писатель Тим Северин обнаружил в Британской библиотеке «Повесть о великих страданиях и удивительных приключениях хирурга Генри Питмана». В сем повествовании автор рассказал об отшельничестве на острове Сал Тортуга у берегов Венесуэлы, где он оказался в результате кораблекрушения. Спасенный врач по возвращении в Лондон в 1689 году издал упомянутую книгу. И в ней имеет место ряд совпадений с романом Дефо. Аналогичные флора и фауна острова, а главное, слуга-индеец, спасенный англичанином от пиратов, — все это в романе Питмена фигурирует. Дефо мог слышать о злоключениях хирурга от самого Питмена. Они не только были знакомы, но и совместно принимали участие в заговоре против Стюартов. После раскрытия заговора Питмен был сослан на Барбадос, откуда и бежал на небольшой лодке с несколькими товарищами. Лодка разбилась о скалы, компаньоны Питмана погибли, а он оказался на небольшом острове.
10) Многие литературоведы считают, что остров Робинзона мог существовать лишь в богатом воображении автора, и искать этот клочок земли на картах бессмысленно. Отчасти это так, но: Боцман Селькирк, повздоривший с капитаном, был списан с судна у берегов Чили на необитаемый остров Мас-а-Тьерра (что в переводе с испанского означает “ближе к берегу”). Остров относится к архипелагу Хуан Фернандес, открытому в 1563 году и названному в честь испанского мореплавателя. Площадь острова 144 квадратных километра, высшая точка -гора Юнке (1000 метров над уровнем моря). Средняя температура самого холодного месяца – + 12 по Цельсию, самого тёплого – + 19 . Земля там плодородна, растут съедобные корнеплоды, злаки, фрукты, живёт потомство тех коз, которых оставил на острове Хуан Фернандес. Но всего этого, включая описание флоры и фауны, Даниель Дефо знать не мог. Дефо отправил своего героя в Атлантический океан, в устье реки Ориноко, на землю, географические координаты которой совпадают с островом Тобаго. Разумеется, сам писатель там не был. Но под рукой иногда очень кстати оказываются подходящие книги. Например, “Открытие Гвианы” Рэли, “Путешествия вокруг света” и “Дневник” Дампьера. Теперь острова Мас-а-Тьерра и Тобаго оспаривают честь считаться приютом Робинзона. В 1935 году остров Мас-а-Тьерра был объявлен Национальным парком. А в 1960-70-е годы Чилийское правительство переименовало его в остров Робинзона Крузо. Но и Тобаго не сдаётся. Во всяком случае, гостиницу и пещеру “Робинзон Крузо” туристам на Тобаго показывают обязательно.
Источник
Глава 14
Дневник Робинзона
30 сентября 1659 года
Наш корабль попал в шторм и сел на мель возле неизвестного побережья. Было принято решение пересесть в шлюпку и попытаться достичь берега, однако нас постигла катастрофа — шлюпка перевернулась и экипаж погиб. В живых остался я один, несчастный Робинзон Крузо. Меня, полуживого, выбросило волнами на остров, который я назвал островом Отчаяния.
Ничего, кроме гибели, ждать не приходилось — голодный, оборванный, обессиленный, без малейшей надежды на чью-либо помощь, я проклинал свою злосчастную судьбу. Когда наступили сумерки, я все же нашел в себе силы отыскать крепкое дерево, взобраться на него и устроиться на ночлег. Я опасался быть растерзанным хищниками. Буря стихла, пошел дождь, но я крепко проспал всю ночь.
1 октября
Я проснулся рано и с удивлением обнаружил, что нахожусь в таком месте, откуда хорошо виден наш корабль. Вскоре я понял, что, дождавшись отлива, смогу до него благополучно доплыть. Это чрезвычайно обрадовало меня, но одновременно и опечалило. С одной стороны, я теперь мог перевезти на берег сохранившиеся продукты и необходимые мне вещи; в то же время, думал я, останься команда на судне, возможно, всем удалось бы избежать гибели. Мы бы переждали бурю и нашли способ добраться до какой-нибудь обитаемой земли. Мне было мучительно жаль моих товарищей… Я предпринял попытку попасть на корабль, и моя вылазка закончилась успешно. Дождь продолжался весь день, но ветер совершенно прекратился.
2–24 октября
Все эти дни я был занят тем, что переправлял на берег все, что могло бы пригодиться мне для жизни на необитаемом острове. Я следил за приливами и отливами и учился строить плоты. Наряду с периодами ясной погоды порой подолгу шли дожди — в этих широтах в такое время наступает сезон дождей.
20 октября
В одном из последних рейсов плот опрокинулся, и все, что было на нем, пошло ко дну. Но поскольку это случилось недалеко от берега, я дождался отлива и, хотя и с трудом, смог поднять со дна бóльшую часть железных изделий.
25 октября
Шквальный ветер сотрясал остров целую ночь, а наутро я увидел, что наш корабль разнесло в щепки, — вблизи отмели, на которую он сел, плавали только обломки, а часть остова выступала из воды, когда начинался отлив. Весь день я хлопотал на берегу над спасенным мною добром — укрывал парусиной и брезентом, чтобы ливень ничего не испортил.
26 октября
Отправился на поиски удобного места для жилья и к вечеру наконец-то нашел то, что мне требуется. У подошвы холма я очертил полукруг большого диаметра, чтобы соорудить ограду. Это будет двойной, укрепленный внешней насыпью частокол.
26–30 октября
Прилежно трудился, несмотря на проливные дожди. Переносил свое имущество с берега на новый участок. Начал постройку ограды.
31 октября
Утром прошелся с ружьем по окрестностям в надежде подстрелить какую-нибудь дичь на обед, а заодно осмотрел местность. Добыл дикую козу, детеныш которой увязался за мной. К сожалению, выкормить козленка-сосунка мне не удалось.
1 ноября
Разбил под склоном холма просторную палатку, закрепил внутри подвесную койку и впервые сладко проспал в ней целую ночь без снов.
2 ноября
Собрал и сложил в одном месте все добытое мною на корабле дерево: ящики, доски и бортовую обшивку, а также бревна, из которых я строил свои плоты.
3 ноября
Подстрелил двух птиц, очень похожих на уток; их мясо оказалось нежным и вкусным. Отобедав, начал мастерить стол.
4 ноября
Свое время я распределяю таким образом: с утра, если стоит подходящая погода, отправляюсь на пару часов поохотиться. Подстрелив добычу, возвращаюсь домой и готовлю еду. Затем перекусываю, отдыхаю. После обеда, когда спадает влажная жара, принимаюсь за работу. Такого распорядка дня я стараюсь держаться постоянно. Продолжаю столярничать, и хотя сначала я был неумелым мастером, позже заметно продвинулся в этом ремесле. Думаю, что с каждым на моем месте произошло бы то же самое.
5 ноября
Взял с собой на охоту собаку. Подстрелил дикую кошку, ее мясо не годилось в пищу, зато шкурка была мягкой и пушистой. Я почти всегда снимал шкуру с добытого зверя, высушивал и хранил ее. Возвращаясь вдоль берега моря, видел множество разнообразных морских птиц; из них я узнал только чайку, фаэтона и олушу — остальные мне были неизвестны. Мой пес прыгал по мелководью и лаял на зеленую черепаху, из мяса которой можно приготовить отменный суп. Однако поймать в воде такую черепаху нелегко, нужно дождаться, когда она выберется на прибрежный песок, чтобы отложить яйца. В отдалении заметил парочку тюленей, которые ныряли и резвились.
6 ноября
После обычной утренней прогулки принялся за отделку стола. Работу закончил, но остался ею не вполне доволен. Однако спустя несколько месяцев так набил руку, что смог исправить все свои ошибки.
7 ноября
Погода понемногу устанавливается. Тружусь над стулом. Последующие три дня и часть понедельника, пропустив воскресный день для отдыха, продолжал это занятие. Самым трудным оказалось придать стулу нужную форму и высоту. Несколько раз все приходилось начинать заново. Надо сказать, что в дальнейшем я перестал соблюдать воскресенье, потому что однажды забыл отметить его в своем календаре и сбился в подсчетах.
13 ноября
Снова шел тихий, теплый дождь, после которого повеяло свежестью. Потом тучи сгустились, загремел гром и разразилась короткая, но сильная гроза. Я испугался, что мой порох может воспламениться от попадания молнии. После грозы я решил высыпать его из бочки, разделить на небольшие части и спрятать в разных местах. Потеря сразу всего пороха могла лишить меня возможности охотиться и пополнять запасы провизии.
14–16 ноября
Все это время я занимался изготовлением ящиков и шитьем мешочков для хранения пороха. Затем наполнил их и спрятал как можно дальше один от другого. В эти же дни убил крупную, неизвестную мне птицу, чье мясо оказалось очень вкусным.
17 ноября
Начал было расширять пещеру в склоне холма за палаткой, но временно прекратил это занятие. Мне не хватает места в кладовой, но для такой работы нужны хотя бы лопата, кирка, а также тачка или большая корзина, а у меня их нет. Долго раздумывал, чем все эти орудия заменить. Попробовал долбить стену железным ломом; получилось, но лом тяжеловат для такой работы, и поэтому требуется слишком много усилий и времени. Вернулся в палатку и лег спать в огорчении, потому что не представлял, как выйти из этого положения.
18 ноября
Отыскал в лесу небольшое вечнозеленое бакаутовое дерево, которое в Бразилии называют «железным». Из его необыкновенно прочной древесины изготовляют некоторые части кораблей. С большим трудом срубил его, затупив топор, — слава богу, что он у меня не один. Отколол от ствола подходящего размера брус и едва дотащил до участка, так как он был невероятно тяжел. Но лопату я все-таки сделал! Это занятие отняло у меня уйму времени и сил; думаю, ни у кого в мире не было подобной лопаты, и даже держак вышел не хуже, чем делают в Англии. Лопата, хоть и недолго, прослужила мне верой и правдой.
Мне все равно недоставало корзины или тачки. Сплести корзину было не из чего — я пока еще не встречал в окрестных рощах подходящих гибких прутьев; смастерить тачку я мог бы, однако изготовить колесо для нее было мне не под силу. Пришлось заменить тачку корытом наподобие тех, в которых каменщики держат известь. На это пошли доски, прихваченные с корабля. С корытом было гораздо легче удалять вырытую землю из пещеры. Все вместе — бакаутовая лопата и корыто — отняло у меня почти четыре дня, не считая утренних часов, которые я посвящал охоте.
23 ноября
Продолжал углублять нишу в пещере. Эта работа длилась восемнадцать дней, пока я не увидел, что здесь может свободно поместиться все мое имущество. У меня имеется погреб, теперь будет и кладовая; больше того, я расширил углубление настолько, что его можно теперь использовать и как склад для вещей, и как кухню, и даже как столовую. Я по-прежнему живу в палатке, однако в случае сильных дождей могу укрыться гораздо надежнее. Для самого жаркого времени несколько позже я соорудил широкий навес на своем дворике.
Источник